Дневник М.
21.12
Когда я тебя впервые увидел это стало откровением.
Я позабыл кто я такой, кто мои родители,
я утратил дар речи, зрение и слух, потому что это было что-то невообразимое.
Мне кажется я всегда тебя любил, ещё до своего рождения, хотя это вовсе не любовь -
как можно сказать "я люблю дышать"? Я насмехаюсь над самим собой -
как можно быть таким откровенным идиотом, почему я не могу быть нем
как рыба или бестелесен? Душе не нужно тело, чтобы жить.
Единый боже, зачем ты сотворил это со мной? я в жутком отчаянии,
оставь меня всеми своими милостями и благодатями, но освободи
от этой ненужной, пустой, неодухотворённой, омерзительной оболочки,
чтобы я мог, имел право любить его хотя бы издали.
Я живу как во сне - безнадёжном, глухом, плотном как туман сне.
Боюсь, что это моё наказание за грехи в прошлых жизнях.
Как мне быть, боже? Неужели ты столь жесток,
что я даже не буду знать как он, где он, счастлив он или несчастен,
здоров ли, покинут ли всеми или окружён близкими и друзьями?
Но я не должен так думать. Он не мой, никогда им не был и не будет.
Кто я такой, чтобы так желать его - безумно, бессмысленно, безответно?
Бедный ты мой, прости меня.
22.12
О, если бы только можно было всё исправить.
Жаль, что не существует машины времени для глупостей, ставших роковыми.
Теперь я снова веду жизнь далёкую от тех кратковременных буйных восторгов и радостей,
что ты дарил мне совсем недавно.
Мне порою кажется, что с тех пор миновала тысяча лет.
Видит бог, я не хотел этого, но ты был настойчив - и я не устоял.
Зачем, зачем ты подобрал меня в этой тьме, в которой я пребывал в полном неведении,
что существует свет и в которой пребываю теперь в апокалипсисе
и абсолютном, кромешном вакууме?
Но довольно, хотя мой голос плохо слушается меня, срываясь в глухие рыдания.
Сегодня руки не в состоянии стучать по клавиатуре. Ну, тем лучше -
по-крайней мере, я не буду тревожить всевышнего своими жалобами.
Я хотел бы никогда не родиться, чтобы никогда не знать тебя,
но, боюсь, что этому не суждено было случиться. Где-то там, глубоко в небытии
я всегда любил тебя со всей силой первобытной страсти и первозданных, невинных чувств,
которых во мне, увы, так ничтожно мало. Настолько мало, что я не смог тебя удержать
ни тогда, ни сейчас. Мой дорогой, я не упрекаю тебя, что ты покинул меня -
ты не принадлежал мне никогда, так что это было пустой формальностью.
Прости и ты мне моё ужасное невежество и мои пороки, за которые я сам
не в состоянии себя простить.
Потому что я не знаю как мне жить без тебя - мой духовный брат, мой дорогой друг,
моя единственная и невыносимая любовь.
23.12
Теперь ты знаешь, кто я. Чёртов идиот и последнее фуфло.
Какого дьявола я не мог держать себя и тебя на расстоянии?
Ведь знал же, что не смогу всего этого перенести. Я говорил тебе, что страстен вне всякой меры?
Чёрта с два. Я реальный псих и моё место в жёлтом доме. Там, где приют всех умалишённых.
Ибо, полюбив тебя, я потерял последний разум.
Боже, как я мог быть таким кретином?
Он, который так умён и так восприимчив к тончайшим материям,
который так чутко реагирует на красоту, в самом широком её понимании -
как мог он обмануться во мне, хотя бы на минуту?
Ведь я обычная, рядовая пустышка, кукла, чёртов кусок дерьма.
Господи, как же тошно-то.
Что мне сделать, боже, как пережить воспоминания о его непринуждённых
ласковых речах, о том безотчётном доверии, которое только ещё начало зарождаться,
пока я не истоптал это чистое чувство в грязные лохмотья?
Он мог быть всем для меня - моим другом, братом, возлюбленным,
товарищем - он не любил и не мог полюбить, но мог бы снисходительно отнестись
к моей несчастной, внезапной любви, принять её или выбросить, как ненужный хлам,
всё, что угодно - только не испытывать такое тотальное равнодушие. И теперь меня нет - я умер,
где-то между третьим и четвёртым днём постигшего меня безумия.
Я навсегда умер для него.
Теперь поздно об этом сожалеть, поскольку никакие сожаления не исправят того, что я сделал
из-за своей гордыни и гнилой, никому не нужной добродетели.
Боже, подскажи что мне делать?
Как мне жить без него? Как мне жить без моего сердца, без моей души?
Нет, я ещё не умер, но пуст как сама пустота.
И я сам, сам, своими руками всё разрушил.
Что ж - тем хуже для меня.